5 мухаррама 1417 года, в пятницу, мы вступили под своды мечети СултанаСулеймана. Мечеть была пуста. Но уже через несколько часов на устланныйковрами пол уселись рядами тысячи правоверных мусульман. Они отдавали земныепоклоны, обратившись в сторону Мекки, и слушали пятничную проповедь ученогоимам-хатиба. Так же, как четыреста пятьдесят лет назад, при жизни султана,чье имя носит эта мечеть, и султанши, чья жизнь представляет собой цепьсобытий удивительных и почти невероятных...

Город минаретов и куполов Редкий иностранец, приехав в Стамбул, не воспользуетсявозможностью переплыть на пассажирском пароме Босфор, чтобы побывать вАзии. Для приезжего человека такое событие имеет, как сейчас модно говорить,знаковый характер. Но для местного жителя смотаться на пару часов в Ускюдар,азиатский район Стамбула, - все равно, что москвичу проехаться из Останкинов Черемушки. Пересечение незримой границы между континентами происходитбез всяких церемоний, никто даже не напоминает пассажирам о столь тривиальнойгеографической подробности ежедневного маршрута морского извозчика.

Мое путешествие в Ускюдар оказалось не совсем удачным. Дело в том, чтона азиатском берегу я пытался отыскать обещанные путеводителем очаровательныеуголки старины , но обнаружить их не удалось - то ли они оказалисьупрятанными за кварталами местных Черемушек, то ли путеводитель слегкаприврал. На обратном пути, укрывшись в салоне от июльского солнца, палившегос безоблачного неба, я утешал себя мыслью о том, что это ритуальное посещениеАзии все же следовало совершить, а закон справедливого воздаяния за трудыдолжен себя проявить. Так и произошло.

Когда паром пересек Босфор и стал втягиваться в бухту Золотой Рог, передомной развернулась грандиозная панорама. Известно, что каждый морской городзапоминается чем-то особенным: ажурным мостом, утесами небоскребов, стариннымфортом, террасами улиц. Стамбул - это изящные минареты в кружевных оборках-балкончикахи серые купола мечетей, плывущие в небе над застроенными вдоль и поперекхолмами, остатками крепостных стен, дворцами и базарами, над столпотворениемвеликого азиатского города, оказавшегося на европейском берегу. Дитя трехцивилизаций - греко-римской, православной и мусульманской - он дважды становилсястолицей могущественных империй - Византийской и Османской. Византий -Константинополь - Стамбул, он был для русских еще и Царьградом - Городомцарей и Царь-городом...

На одном из холмов я увидел мечеть Султана Сулеймана. Узнать Сулеймание-джами ,как называют ее турки, было нетрудно по характерному, как бы двухъярусномукуполу, на котором блистает золотой полумесяц, и по четырем минаретам.Не знаю, почему, но именно эта мечеть была намечена мной в качестве одногоиз тех мест, где надлежало обязательно побывать за короткое время посещенияСтамбула. Быть может, в пику растиражированной в десятках буклетов и открытокГолубой мечети Султана Ахмета.

О Сулеймание-джами знал я тогда не более того, о чем сообщал тот жепутеводитель. Что сооружена она по велению султана Сулеймана I, прозванногоВеликолепным. Что строил ее в 1550 - 1557 годах архитектор Мимар Синан.Что размер мечети 69 на 63 метра, центральный купол возвышается на 53 метра,а диаметр его 27,25 метра. Ну и прочие подробности, мало что говорящие,пока сам не увидишь описываемый объект.

Я сошел на берег у Галатского моста и нырнул в лабиринт приморских улиц,намереваясь выйти прямиком к мечети. Мостовая сперва плавно забирала вверхи вправо, потом пошла вверх и влево, так что в конце концов я оказалсяв окружении ветхих деревянных домов, опутанных электрическими проводами,как умирающий резиновыми трубками. Далеко выступающие эркеры, поддерживаемыежалкими столбиками, грозили рухнуть на голову. Из раскрытых дверей кофейнислышались голоса мужчин, играющих в нарды, и распространялись ароматы кофеи салепа - молочного киселя, сдобренного корицей. Впрочем, господствующимвсе же был запах гниющих мусорных куч, возвышающихся там и сям. А по мостовойнавстречу мне сочились потоки мыльной воды, выплескиваемой хозяйками, согласновековой азиатской традиции, прямо за порог.

То была самая натуральная турецкая махалла - старый жилойквартал, не отмеченный путеводителем в качестве очаровательного уголка .Запустение и сонная недвижность казались нереальными в шумном, крикливомСтамбуле. Лишь однажды попался навстречу мальчик-разносчик с парой чаяна мельхиоровом подносе, да разноцветные кошки рыскали повсюду в поискахпропитания. К повсеместному присутствию кошек в Турции относятся терпимо,поскольку кошка была любимым животным Пророка. По мере того как я поднималсяна холм, становилось ясно, что трущобный квартал обречен: сверху на негонеотвратимо наползали богатые особняки. Наконец, когда из-за угла показалсябело-голубой автобус - кондиционированный рай для утомленных солнцем туристов,- я понял, что цель близка. И точно - через минуту выросла передо мнойсерая громада Сулеймание-джами.

Квадратный двор мечети, с минаретами по углам, был полон людей. Пассажирыбело-голубых автобусов слушали пояснения гидов, фотографировались, вступалив рискованный диалог с навязчивыми продавцами сувениров. Наименее стойкиеуже обзавелись красными фесками, глазурованными медальонами от сглаза ,шелковыми платками и молитвенными ковриками.

Базарные сцены невольно вызывали в памяти известную евангельскую притчуоб изгнании Иисусом торговцев и менял из храма. Действительно, для христианской,а в особенности православной, традиции неприемлемо соседство на одной площадкестоль чуждых друг другу занятий, как обращение к Богу и поклонение златомутельцу. Однако мусульмане не проводят столь резкой границы между мирскими божественным. Ведь и сам пророк Мухаммед успешно сочетал проповедническуюдеятельность с торговлей. И не только. Возглавляя религиозную общину Медины,он стал также правителем города, судьей и военачальником.

Главное же в том, что мечеть вовсе не является храмом мусульман ,наподобие наших церквей. На самом деле это только общественное здание дляколлективных молений. По-арабски мечеть называется масджид ,что дословно переводится как место, где отдаются земные поклоны .Поэтому мечети не освящают и они не окружены привычным для христиан ореоломсвятости. Ведь единственным святилищем ислама считается Кааба, кубическоесооружение с черным камнем в стене, находящееся в центре главноймечети Мекки...

Но эти тонкости я постиг уже после возвращения в Москву, почитав кое-какиекниги ученых людей.

Сулеймание-джами - одна из соборных, то есть крупных мечетей Стамбула,где произносятся проповеди. Когда же в мечети не совершается богослужение,сюда может войти любой, независимо от пола и вероисповедания. Надо толькообязательно снять обувь. Если ноги голые, их надо укрыть, обернув себяподанным служителем куском ткани с тесемками. Только после этого ступаешьна устилающие пол мягкие ковры. Прогуливаясь взад-вперед вдоль шнура, огораживающегоцентральную часть мечети от вторжения праздных туристов, я рассматривалвитражи XVI века, ощущал ладонями вечный холод колонн, привезенных сюдаиз заморских владений падишаха, пытался представить, как неведомые мастера,забравшись на леса, выводили золотом под куполом и на стенах аяты - священныестихи Корана, вслушивался в невнятный речитатив паломника, отбивавшегов укромном уголке земные поклоны в сторону Мекки, дивился гармонии сфери полусфер, образующих перекрытие, похожее на пчелиные соты, вглядывалсяв покрывавшие стены узоры, выдержанные в изысканной серо-бежево-голубойгамме...

Через полчаса я вышел из мечети, завернул за угол и оказался на примыкающемк ней небольшом кладбище. Табличка гласила, что оно находится в ведениигосударственной службы музеев и памятников. Кладбище было густо уставленоизъеденными временем стелами с навершиями в виде тюрбанов и фесок или вовсебез наверший. Арабская вязь коранических изречений и затейливый растительныйорнамент украшали последний приют знатных людей империи - воинов, духовныхлиц, поэтов, толкователей законов.

Среди камней высилась восьмиугольная гробница султана Сулеймана Великолепного - тюрбе. Рядом - тюрбе в том же стиле, но меньшего размера, с табличкой: Гробница султанши Хюррем . Обе гробницы были закрыты.

Побродив немного по кладбищу и отбившись от назойливых предложений продавцовсувениров, я направился к выходу.

Где отдаются земные поклоны

Разумеется, я не предполагал, что всего через два месяца снова окажусьпод сводами Сулеймание-джами.

В Москве мне стали известны некоторые романтические и трагические обстоятельстважизни султанши Хюррем. И еще возникла идея поговорить с имамом мечети Сулейманаи услышать, что называется, из первых уст рассказ об истории этой мечети,как она устроена, как работает.

С просьбой организовать такую встречу я обратился к российскому генеральномуконсулу в Стамбуле Леониду Иосифовичу Манжосину. Я познакомился с ним виюле прошлого года, когда небольшая делегация журнала Вокруг света летала в Стамбул на открытие мемориальной доски погибшим русским морякамс подводной лодки Морж 1. Знаток истории и современной жизниТурецкой Республики, Леонид Иосифович несколькими остроумными рассуждениямипоказал тогда, сколь примитивны расхожие представления о российско-турецкихвзаимоотношениях как о череде войн, описанных в школьных учебниках историии популярных романах. Он также дал нам понять, что недурно бы получше знатьюжного соседа.

На мой запрос через некоторое время пришел обнадеживающий ответ: приезжайте,муфтият (духовное мусульманское управление) дал разрешение на беседу исъемку.

Мы остановились в небольшом отеле, расположенном в торговом районе Стамбула,что спускается к Мраморному морю. В представлении среднестатистическогостамбульца, все люди из России - челноки , приехавшие за товаром.На каждом шагу тебя окликают: Коллега, есть дешевые кашемировые пальто , Мужчина, купите пару кожаных курток с фабрики и т.п.

Преодолев баррикады импровизированных прилавков и стоек, выползших измагазинов на тротуары, пересекаем шумную улицу Орду и углубляемся в тихийуниверситетский квартал. Пятнадцать минут ходу - и мы у цели. Из машиныс дипломатическими номерами выходит молодой человек, представляется:Олег Рогоза, третий секретарь генерального консульства, буду у вас переводчиком.

Перед дощатой конторкой у дверей мечети снимаем обувь, входим, представляемся.Трое мужчин с нескрываемым удивлением разглядывают нас, листают наш журнал,наблюдают за манипуляциями коллеги, налаживающего фотоаппаратуру. Какие-тостранные русские: приехали в Стамбул, чтобы поговорить о мечети ,- читается на их лицах.

После короткой беседы скромно одетый мужчина лет сорока попросил следоватьза ним. Это был Сулейман Ибрагимолу, имам-хатиб мечети. Необходимо пояснить,что точно так же, как мечеть не является храмом в нашем понимании слова,так и имам - не священник, а лишь предстоятель во время молитвы, духовныйнаставник мусульманской общины. Наш имам имел еще и приставку хатиб , то есть был ученым богословом, имеющим право выступатьс проповедью.

Проходим по коврам в центральную часть мечети и останавливаемся прямопод огромным куполом. Имам-хатиб описывает уникальные достоинства мечетиСулеймана. Во-первых, она - крупнейшая в Стамбуле, может вместить до 10тысяч человек одновременно. Во-вторых, обладает великолепной акустикой.В стены и купол, по указанию архитектора Синана, были заложены полые резонирующиекувшины, так что проповедник может говорить без особого напряжения, и егоголос будет слышен в самых дальних углах здания. В-третьих, Синан применилцелый ряд остроумных инженерных решений. Ну вот, например, задача: какудалять неизбежную копоть четырех тысяч горящих свечей? Синан устроил вверхней части северной стены коптильню с отверстиями, кудакопоть втягивалась сквозняком и осаждалась там.

Обращают на себя внимание четыре монолитные колонны, подпирающие купол.Одна была привезена из Баальбека, другая - из Египта, а две были вырубленына месте. Сам купол искусно расписан арабской вязью. Назидательное изречениеиз Корана напоминает правоверным о том, что небо, без всякого сомнения,удерживается волей Аллаха.

Еще одна особенность этой мечети - особый павильон, предназначенныйдля султана Сулеймана. Здесь он мог сосредоточиться на молитве и отдавать,как и все, земные поклоны, а подданные могли лицезреть своего падишаха,не причиняя неудобств ни ему, ни страже.

Имам подводит нас к михрабу - невысокой нише в южной стене мечети. Украшенныйрезьбой михраб обращен в сторону Мекки, и во время намаза молящиеся располагаютсярядами так, чтобы поклоняться Каабе. Имам же находится впереди, у михраба.Намаз продолжается всего 15-20 минут, после чего имам-хатиб поднимаетсяна минбар, своего рода кафедру, и произносит проповедь.

Я спросил имама Сулеймана, какое сегодня число по хиджре - мусульманскомулетосчислению, ведущему отсчет времени с 16 июля 622 года, что связанос переселением Мухаммеда и его приверженцев из Мекки в Медину. Собеседникзатруднился ответить, но послал помощника принести настольный переноснойкалендарь, благодаря которому и выяснилось, что 17 октября 1996 года соответствует5 мухаррама 1417 года по хиджре.

5 мухаррама выпало на пятницу, праздничный день всех мусульман. Когда-топятница была в Медине базарным днем, и после завершения торгов Мухаммедобращался с речью к собравшимся на рыночной площади. С тех пор и установиласьэта традиция. Имаму-хатибу вскоре предстояло произнести пятничную проповедь,и он выразительно посмотрел на часы. Пора было уходить, поскольку посторонниене должны находиться в мечети во время богослужения.

Сулеймание-джами - яркий пример просветительской и благотворительнойдеятельности Великолепного. Потому что это была не просто мечеть. Ее окружалипо периметру четыре медресе, больница, бесплатная столовая для учениковмедресе и паломников, постоялый двор, библиотека, бани. Чтобы содержатьэтот невиданный в XVI веке комплекс учреждений, Сулейман приказал создатьспециальный фонд, в который передал часть своих владений.

Сулейман заботился и о расширении границ империи Османов - при нем онадостигла высшей точки могущества и простиралась от Триполи до Закавказьяи от Венгерского королевства до Египта. Но в историю он вошел все же подименем Великолепный , потому что понимал и чтил искусство, многоесделал для украшения и благоустройства столицы и своего дворца Топкапы.Именно на время Сулеймана приходится расцвет творчества великого архитектораКоджи Мимара Синана, обращенного в мусульманство грека из Каппадокии; засвою долгую жизнь он построил 360 различных сооружений, в том числе 84мечети...

Мы обошли некогда наполненные кипучей жизнью строения, окружавшие мечетьСулеймана. Лишь немногие из них сохранили свое прежнее назначение. В одномнаходится богатейшее собрание рукописей, существует и больница. Остальныездания проданы различным компаниям под рестораны, магазины, часть построек - в запустении. Случайно или нет, но начинание Сулеймана Великолепногополучило неожиданное продолжение в соседнем квартале, где разместился университетскийгородок.

Издали послышался протяжный призыв муэдзина к намазу. И тотчас громкооткликнулся голос с минарета Сулеймание-джами: Аллах акбар! - Аллахвелик! Голос был записан на пленку, и в промежутках между каноническимифразами, повторяемыми по нескольку раз, было слышно потрескивание магнитофоннойпленки. Свидетельствую, что нет Бога, кроме Аллаха! , - разносилосьокрест. - Свидетельствую, что Мухаммед - посланник Аллаха!

Под эти призывы мы возвратились к мечети. Двери ее были широко распахнуты,и к ним направлялись группы празднично одетых людей, преимущественно мужчин.Но и женщины встречались - для них в мечети есть огороженная изящной деревяннойрешеткой площадка. Другие люди, бедно одетые и, по всей видимости, приехавшиеоткуда-то, совершали ритуальное омовение, пользуясь водопроводными кранами,установленными вдоль стены. Спешите на молитву! - звал голоссверху. - Ищите спасения! ...

На прощанье мы решили подойти к усыпальницам Сулеймана и Хюррем. Насей раз гробница Сулеймана была открыта, и мы вошли внутрь, оставив накрыльце обувь. Перед нами находился огромный саркофаг Сулеймана Великолепного,покрытый зеленым сукном. Рядом еще два саркофага. Длинные толстые свечибыли установлены перед каждым из них.

Вошел старик, рухнул на колени перед Великолепным, принялся горячо молитьсяи бить поклоны.

В гробницу султанши нам попасть не удалось - она опять была заперта.Но жизнь Хюррем к этому времени уже приоткрылась мне.

Смеющаяся и султан

Жила-была девочка в городе Рогатине, что подо Львовом, на древней землекняжества Галицкого. Девочку звали Анастасией. Лет ей было пятнадцать,приходилась она дочерью местному православному священнику Гавриле Лисовскомуи не была отмечена никаким особым знаком свыше. Судьба ее могла бы сложитьсяпримерно так же, как судьбы тысяч других Анастасий, Марий, Парасок, Христин,мирно живших на привольных равнинах Ополья, да только близок был роковойчас ее жизни.

Уже клубилась пыль на приднестровских шляхах под копытами неутомимыхкрымских коней, лилась кровь и стоял стон над разоренными и сожженнымигородками Ополья. Уже приближалась к Рогатину разбойничья ханская рать,чтобы поживиться товаром в богатых лавках, дорогим убранством церквей,скарбом горожан, а самое главное - захватить молодиц для продажи в Кафе,на невольничьем рынке. А прикованные к скамьям рабы уже гнали из Стамбулана север, в Крым, пестрые фелюги, чтобы торговцы прикупили свежую партиюживого товара.

Девочка из яблонево-вишневого Рогатина, из родительского дома, из беззаботногодетства попала на пыльный Бедестан - стамбульский базар. Нетронутую рыжеволосуюславянку хозяин охотно демонстрировал обнаженной тем, кто желал приобрестиеще одну наложницу. Ибо закон разрешает правоверному иметь четыре жены,о числе же наложниц Пророк не сказал ничего.

Настасья приглянулась богатому вельможе Ибрагим-паше, приближенномусамого султана Сулеймана, и он купил ее. Новый хозяин назвал ее Роксоланой,что означает по-латыни Русская . Неожиданно для себя он обнаружил,что золотоволосой рабыне ведом его родной язык, поскольку сей турецкийвельможа был по происхождению грек. И тогда хитрый паша, вместо того чтобысамому насладиться прелестями юной полонянки, решил преподнести ее в дарсултану. Ибрагим верно рассудил, что жизнерадостная и образованная Роксоланане останется незамеченной среди изнеженных, ленивых обитательниц султанскогогарема, благодаря чему и он со временем не будет обойден милостью падишаха.

В гареме, называемом Баб-ус-сааде, то есть Врата блаженства ,Роксолана получила за острый язычок и раскатистый смех прозвище Хюррем,что означает Смеющаяся .

Вскоре романтическая страсть связала Сулеймана и Хюррем. А через нескольколет султан заключил с ней официальный брак по мусульманскому обряду, возвелв ранг баш-кадуны - главной (а фактически единственной) жены и обращалсяк ней Хасеки , что означает Милая сердцу . Хюрремоказалась не только желанной любовницей, но и интересной, умной собеседницей,сведущей в искусствах и государственных делах. В дни разлуки (а Сулеймансовершил 13 военных походов) они переписывались изысканными стихами наперсидском и арабском языках. Одна из образованнейших женщин своего времени,она принимала иностранных послов, отвечала на послания иноземных государей,влиятельных вельмож и художников.

Однажды флорентийцы поместили парадный портрет Хюррем, для которогоона позировала венецианскому художнику, в картинной галерее. То был единственныйженский портрет среди изображений крючконосых бородатых султанов в огромныхтюрбанах - но ведь и Хасеки была единственной в своем роде среди жен восточныхвладык.

Она родила одну дочь и четверых сыновей. Двое из сыновей умерли сами,один был задушен по приказу отца, а последний из оставшихся в живых - беспутныйгуляка, лицом и цветом волос похожий на мать, стал султаном Селимом II,прозванным в народе Пьяницей.

Всю жизнь ее сопровождали наговоры, интриги придворных, сплетни и досужиевымыслы завистников, из-за чего однажды она чуть не лишилась головы. Впрочем,кто знает, возможно, здесь применима пословица о дыме, который не бываетбез огня. Австрийский посол отмечал в своих донесениях, что султан находитсяпод сильным влиянием жены, которая вертит им, как ей вздумается .Другой современник, ища объяснения столь необычному феномену, предполагалдействие колдовских чар или неизвестного славянского зелья .Судачили еще, что в Сулеймане говорит голос крови, ибо рожден он якобысербиянкой, любимой наложницей отца, султана Селима Грозного.

О султанше Хюррем написано несколько романов, десятки исторических штудийна разных языках. Нередко она предстает в них этакой восточной леди Макбет,ненасытной злодейкой. Есть версия, что она была причастна к устранениюнаследника престола, сына Сулеймана от первой жены, предполагается также,что на совести султанши убийство ее благодетеля Ибрагим-паши. Так это илинет, неизвестно. Образ Хюррем покрылся за четыре с половиной столетия стольплотной патиной всевозможных слухов, легенд, противоречивых оценок, чтоуже нельзя разглядеть подлинный облик этой женщины с необыкновенной дажедля своего времени судьбой.

Не будем забывать: шел шестнадцатый век, век Тициана, Коперника, Рабле,Нострадамуса - но и век Кортеса и Писарро, Ивана Грозного и Филиппа Испанского,сожжения Джордано Бруно и Варфоломеевской резни. Не будем забывать: нравысултанского двора были жестокими, кровавый обычай престолонаследия, установленныйсултаном Мехметом-Завоевателем, незыблем. Он гласил, что сын султана, взойдяна трон, обязан умертвить своих братьев, во избежание междоусобиц и расколаимперии Османов. Зная об этом и будучи не в силах что-либо изменить, моглали мать не думать о том, чтобы сохранить жизнь - а следовательно, возвестина престол - хотя бы одного из своих сыновей?..

Быть может, ловкий царедворец Ибрагим-паша пытался шантажировать султаншуради достижения каких-то своих целей, и она направила карающую руку мужапротив единственного свидетеля своего былого позора?.. Ведь воспоминанияо пережитых унижениях постоянно преследовали Хюррем. Неслучайно она, кактолько у нее появились деньги, велела срыть невольничий рынок и поставитьна его месте мечеть, медресе и богадельню. Та мечеть и больница в зданиибогадельни до сих пор носят имя Хасеки, так же как и прилегающий к нимрайон города.

В Стамбуле есть еще одно сооружение, носящее ее имя. Это огромная баня,охраняемый государством памятник архитектуры. Баня была построена на средстваХюррем с условием, что доход от ее эксплуатации пойдет на поддержание вдолжной сохранности Айя-Софии. Кто знает, быть может, дочь православногобатюшки втайне надеялась, что когда-нибудь вновь засияют на стенах СвятойСофии лики христианских святых и византийских императоров, исчезнувшиепод слоем штукатурки, когда превратилась православная святыня в мечеть.И ведь настал час! Стала музеем древняя базилика, расчистили реставраторыпоздние наслоения, и теперь мирно соседствуют в музейном пространстве медальоныс изречениями Мухаммеда и мозаики с христианскими сюжетами...

Хюррем не хотела быть безгласной тенью могущественного мужа, вела своюигру. Ведь она была - С м е ю щ а я с я.

Она умерла раньше Сулеймана, не дожив до пятидесяти. По указанию тоскующегосултана, архитектор Синан соорудил усыпальницу в саду у мечети. В восьмиграннойгробнице, похожей на резную шкатулку, навеки упокоилась хрупкая женщина,которая была наречена при крещении православным именем Анастасия, а погребенапо мусульманскому закону под именем Хюррем.

Было и быльем поросло.